В конце января «Лениздат.ру» опубликовал отрывок из автобиографического романа Артура Болена (настоящее имя автора – Михаил Иванов) «Лестница в небеса. Исповедь советского пацана».
В главе книги, посвященной состоянию СМИ Петербурга, Иванов заявил, что журналистика в городе «больна еще с 90-х годов», и надежд на её выздоровление с каждым годом становится всё меньше. Публикация вызвала широкий резонанс в петербургских медийных кругах: кто-то поддержал точку зрения Иванова, кто-то, напротив, заявил, что петь заупокойную журналистике города ещё рано.
Своим мнением о выводах «Лестницы в небеса» поделился известный петербургский журналист Петр Годлевский.
«Журналистика сдохла»
Мемуары известного петербургского писателя, редактора и журналиста Михаила Иванова «Лестница в небеса. Исповедь советского пацана» интересны не только бытописанием жителей одной из городских окраин, но и резкими, иногда самокритичными оценками состояния городской журналистики и медиасообщества города на Неве.
В своей книге автор приглашает коллег к разговору о том, как «мы дошли до жизни такой», вспоминая многочисленные потери городской прессы:
«Интересные получаются итоги. На моих глазах и не без моего участия страна СССР развалилась. Социализм, не к ночи будь помянут, сдох. Еженедельник «Ленинградский университет», в котором я начинал, – сдох. Отдал лучшие порывы души газете «Аничков Мост». Сдохла. Работал в популярной когда-то газете «Смене» – сдохла. «Петербург-Экспресс» – сдох. «Та самая», «старейшая» «Вечерка» – сдохла. «Невское время» – сдохла. Районки не сдохли, но и жизнью полноценной их способ существования назвать трудно.
Журналистика, которую я знал, которую любил, которую умел делать – сдохла в пугающем равнодушном молчании, которое сдерживает меня от бурного возмущения. Надо разобраться, что случилось. Без истерик и злобы».
Хочется возразить мэтру – журналистика не сдохла. Она закономерно перетекает из одной формы в другую, сохраняя свою суть. Базовые правила нашей профессии воплощают в жизнь новые поколения редакторов, корреспондентов, операторов и фотокоров. Они работают в разных СМИ, иногда параллельно заводят собственные проекты. Благо цифровая революция, обрушившая прежние схемы, позволяет сегодня реализовывать формулу: один человек – целое медиа. Если усилия объединяют сразу несколько журналистов, то результат может быть впечатляющим.
Конечно, бывшим сотрудникам известных городских газет больно вспоминать свои почившие в бозе детища. За последние 30 с лишним лет, кроме тех, что упомянул Иванов, таких было достаточно: «Час Пик», «Петербургский час пик», «Ваш тайный советник», «Дело», «Санкт-Петербургское Эхо», «Невский курьер», «Северная столица», «Спортивная неделя Ленинграда», «Ленинградский рабочий» и другие. Перестали выходить бумажные версии: местный «Коммерсант», журнал «Город 812», «Новая газета СПб», «Мой район» и «Спорт День за Днем».
Только на место одних изданий приходили другие. Достаточно вспомнить «Деловой Петербург», который на много лет стал одной из самых современных газет не только нашего города, но и всей страны. В 2005 году, когда я переступил порог московской редакции «Известий», услышал рассказ главного редактора Владимира Бородина о том, как он ездил в Петербург, чтобы своими глазами увидеть, как всё устроено в «ДП». Впечатления у него были самые восторженные.
Можно, конечно, из ревности приписать успехи «Делового Петербурга» шведским акционерам, но на протяжении 30 лет в ней трудились местные журналисты и менеджеры. Структура управления «ДП» при «Бонниер Бизнес Пресс» подразумевала прямую отчетность перед акционерами сразу трех руководителей: главного редактора, генерального директора и главы коммерческого департамента. Лишь один из этих постов при шведских владельцах занимал заграничный менеджер. Умалять заслуги петербургских коллег просто смешно. Технологии, которые «ДП» внедрял на нашем рынке, были уникальны. Например, собственный колл-центр для организации подписки, который, ради экономии, был открыт в Пскове и функционирует до сих пор.
Всемирная тенденция распространения бесплатной прессы воплотилась в Петербурге сначала в газете «Метро», а затем и в развитии «Петербургского дневника». Желающие заплатить за возможность в буквальном смысле подержать новости в руках могут приобрести «Санкт-Петербургские ведомости» или местный вариант «Комсомольской правды».
Аналогичная ситуация в телеэфире. Жаль, что легендарный «Пятый канал» все-таки покинул наш город, хотя юридически он по-прежнему закреплен в Санкт-Петербурге. Город лишился определенного статуса: еще недавно в России лишь Северная столица, наряду с Москвой, могла в графу «инвестиционная привлекательность» вписать «наличие федерального телеканала».
Старшее поколение с ностальгией вспоминает, как включали заветную кнопку, чтобы увидеть «Горизонт», «Телекурьер», «600 секунд», «Пятое колесо» или «Музыкальный ринг». К концу 90-х телевизионный мир города сузился до ТРК «Петербург», которая вещала только в нашем регионе. Затем началось планомерное расширение эфирного пространства, и сегодня мы имеем два полноценных городских телеканала, местные выпуски новостей на каналах «Россия», НТВ и «Культура», утренний эфир на Первом канале, городские интернет-каналы Piter.TV и «Город+».
Отдельный разговор – это интернет-СМИ. Если мы возьмем топ-25 всех медиа города по индексу цитируемости в третьем квартале 2023 года от «Медиалогии», то увидим, что его возглавляет «Фонтанка.Ru», а в первую десятку входит сразу пять онлайн-изданий. По этому же показателю в ноябре прошлого года «Фонтанка.Ru» заняла 10 место среди всех (!) российских информационных ресурсов.
Это ответ на еще один вопрос, которым Михаил Иванов задается в своей книге:
«Как получилось, что мегаполис, в котором проживают около семи миллионов человек [в Петербурге официально проживает 5,6 млн человек. В Ленобласти – 2 млн человек – прим. ред.], остался без газет и журналов? Я не собираюсь воевать с интернетом, но надо понимать, что газету не заменит ничто. С тем же успехом можно заменить прокуратуру, суды и парламент народным вече, бандитским толковищем или «камеди-клабом». У газеты должен быть серьезный финансовый ресурс, мощный общественно-политический статус, позволяющей ей на равных разговаривать с властью».
Наша реальность свидетельствует, что главную газету к исходу первой четверти XXI века в нашем городе вполне может заменить интернет-издание. Журналистике все равно, в каком «теле» обитать. Эту мысль довольно давно сформулировал в своей книге «Когда умрут газеты» медиаэксперт Андрей Мирошниченко: «Можно рассматривать идеи преобразования медиапространства как учение о душе и теле. СМИ — это тело, журналистика — душа. С телом будут происходить метаморфозы двух видов: часть тела умрёт насовсем, а часть модифицируется. Лишившись частично своей оболочки, журналистика, конечно, будет «переживать», это будет большое эмоциональное потрясение для людей, работающих в этой области. Но в то же время будут появляться новые возможности».
«Больной» скорее жив…
Думаю, что именно о «душе» сокрушается Михаил Иванов, когда в своих мемуарах ставит диагноз: «Журналистика в Петербурге больна еще с 90-х годов и надежд на выздоровление становится все меньше».
Хочется спросить, была ли когда-то наша профессия абсолютно здорова? Возьмите подшивку любого городского издания за 20–80-е годы прошлого века. У вас в руках окажется иллюстрация старого анекдота про ветерана КПСС, который «колебался в проведении линии партии вместе с партией».
Десятки лет нашим предшественникам внушали, что их главная задача – проводить в жизнь «единственно верное учение». Шаг в сторону – попытка бегства, «идеологическое преступление» со всеми вытекающими. Часть журналистов советской эпохи безусловно помогала людям решать их проблемы: они тратили время на восстановление справедливости, прекрасно осознавая границы дозволенного. Рисковали своим положением единицы. Большинство принимало правила игры, согласно которым творческий человек был обеспечен сносной зарплатой и прочими льготами за свою лояльность власти. Отсутствие цеховой солидарности, на которое также сетует Иванов, явление не сегодняшнее.
Сколько коллег поддержало юную Нину Пономареву – будущую легенду детско-юношеской редакции городского радио и телевидения, которая в поздние сталинские годы открыто выступила против увольнений ленинградских журналистов по национальному признаку? История умалчивает. Скорее всего – никто. Люди были ещё парализованы страхом репрессий. Понять их можно, но тем ярче память о Нине Владимировне.
Посмел ли кто-то из городских журналистов в более либеральные времена выразить поддержку молодому поэту Иосифу Бродскому после выхода в ноябре 1963 года фельетона «Окололитературный трутень» в «Вечернем Ленинграде»? Или после того, как газета спустя месяц опубликовала «письма читателей» с требованием «наказать тунеядца»? Увы… Никогда не встречал подобных сведений.
Знаменитую стенограмму процесса над будущим лауреатом Нобелевской премии по литературе весной 1964 года записала и предала гласности журналистка из Москвы – Фрида Вигдорова, которая приехала в Ленинград по собственной инициативе. Ни одна столичная редакция не выписала ей командировку, но она сохранила для истории детали этого процесса. О попытках кого-то из ленинградских репортеров повторить её поступок мне также ничего не известно.
Нет воспоминаний и об увольнении по собственному желанию сотрудников «Ленинградской правды» в знак солидарности с главным редактором Михаилом Куртыниным. Его сняли с работы весной 1972-го за статью Дмитрия Лихачева, который аккуратно критиковал планы переустройства Царскосельских парков. Ретивые новаторы тогда планировали спилить деревья, которые помнили ещё юного лицеиста Александра Пушкина.
Последние 30 лет показали нам примеры того, что эпизодически журналисты могут встать на защиту своих коллег или подставить им дружеское плечо. После того, как в 1995 году во время командировки в Чечню исчезли корреспонденты «Невского времени» Максим Шабалин и Феликс Титов, их товарищи организовали сбор средств семьям пропавших журналистов. Эта инициатива жива до сих пор.
Сперва ею занималась «Санкт-Петербургская лига журналистов», проводившая ежегодный благотворительный баскетбольный турнир среди СМИ, средства от которого шли на помощь родным Шабалина и Титова. Затем эстафету подхватил Союз журналистов Петербурга и Ленобласти (СЖ СПБ и ЛО). Сейчас в списке семей, которым оказывается помощь, уже 20 фамилий. Это журналисты, которые за последние 30 лет погибли при исполнении, в результате ЧП или от тяжелых болезней, оставив пожилых родителей или малолетних детей.
В 2007 году возглавлявший тогда Союз Андрей Константинов вместе с главными редакторами городских СМИ прямо в Смольном задал губернатору несколько очень неприятных вопросов о действиях полиции во время разгона очередного оппозиционного митинга. Силовики тогда жестко обошлись с репортерами. Разговор с Валентиной Матвиенко прошел на повышенных тонах. К сожалению, полиция после этого не стала действовать деликатнее по отношению к журналистам, но сказать, что руководители городских массмедиа промолчали, нельзя.
В 2013 году «Росбалт» был временно лишен свидетельства о государственной регистрации СМИ за комментарии пользователей на своем сайте. СЖ СПб и ЛО и «Санкт-Петербургская лига журналистов» выступили с заявлениями в поддержку известного городского информагентства. Общественная поддержка в Москве и Петербурге помогла тогда изданию отстоять свое право на продолжение работы.
С особой болью, конечно, Михаил в своей книге вспоминает печальную историю закрытия в 2015-м сразу трех изданий – «Смены», «Вечернего Санкт-Петербурга» и «Невского времени» (последнее он возглавлял). В этом случае не помогли никакие обращения к акционерам и чиновникам, хотя их подписывали Александр Сокуров, Даниил Гранин, Семен Спивак, Сергей Слонимский, руководители Союза журналистов, Союза писателей Санкт-Петербурга и многие другие видные общественные фигуры города.
Возродиться удалось лишь «Вечернему Санкт-Петербургу» благодаря усилиям бывшего председателя Законодательного собрания города Вячеслава Макарова. Газета позволяла себе даже колкости в адрес губернатора города, но после отъезда своего патрона в Москву перешла под крыло администрации Санкт-Петербурга.
В 2019 году обращение СЖ СПб и ЛО привело к тому, что находившийся под следствием Владимир Шевченко, главный редактор FinNews, был переведен из СИЗО под домашний арест. В суде от Союза выступили главный редактор петербургского «Коммерсанта» Андрей Ершов и медиаменеджер Алексей Разоренов. Большую роль сыграло и поручительство директора Института Региональной Прессы Анны Шароградской. Шевченко обвиняли в вымогательстве денег у Россельхозбанка. Сейчас он на свободе, а издание функционирует.
Летом 2019 года несколько десятков журналистов организовали в центре Петербурга акцию в поддержку Ивана Голунова. Известному московского журналисту-расследователю полицейские пытались подбросить наркотики. Мотивы их поступка до конца не ясны, но в результате на скамье подсудимых оказались сами полицейские. Это стало следствием мощной кампании солидарности с Голуновым, которая прокатилась по разным городам страны.
После того, как в том же 2019 году в городе вновь появилось «Санкт-Петербургское отделение СЖР», материальную помощь по линии этой организации стали получать ветераны профессии и коллеги, находящиеся в сложных жизненных обстоятельствах.
Всё это вполне осязаемые проявления цеховой солидарности. Согласен с Михаилом в том, что журналистское сообщество города атомизировано. Указанные выше события стали следствием усилий активного меньшинства. Однако это меньшинство существует и действует. И его энергия направлена на защиту тех прав и возможностей журналистов, которые ещё остались.
В наши дни даже простое следование базовым правилам профессии уже превращается в проблему. Главной причиной этого стали многочисленные законодательные ограничения, появившиеся после 24 февраля 2022 года. Их и до той поры хватало, но теперь редкое медиа рискует освещать всё, что касается трагических событий в зоне СВО. В городе, конечно, достаточно своих проблем, но петербургские медиа всегда уделяли большое внимание федеральной повестке. Сегодня это весьма затруднительно.
Подводя черту
После крушения советской системы журналисты были вынуждены учиться работать не только без оглядки на «решения последнего Пленума Ленинградского обкома КПСС», но и с учетом экономической целесообразности своей деятельности, искать тонкую грань между ценностями и интересами. У многих ли получалось? Нет. Все ли перешли границы дозволенного, ради славы или «золотого тельца»? Тоже нет.
В Санкт-Петербурге сегодня успешно трудятся журналисты, которые не просто хранят верность главным принципам нашей профессии, но и талантливо воплощают свои замыслы в репортажах, радио или телеэфире. Намеренно не привожу в качестве примера чьи-то фамилии, поскольку всех знать невозможно, а обижать кого-то неупоминанием не хочется.
Наше поколение училось профессии в 80-е, набиралось опыта в 90-е, творило в нулевые, руководило – в десятые. Сегодня, по вполне понятным причинам, мы переходим в разряд наставников, конечно, если наш опыт кому-то интересен. Но профессия жива, и пока новости – наша «конфессия», дискуссия о её будущем касается и нас. В этом я с Михаилом полностью солидарен.