Скандал с шеф-редактором "Новой газеты" Сергеем Соколовым закончился примирением. 14 июня главный редактор издания Дмитрий Муратов и глава Следственного комитета Александр Бастрыкин встретились в центральном офисе агентства "Интерфакс". И решили все свои разногласия. Что было, пожалуй, не менее шокирующим, чем разговор Бастрыкина с представителем прессы в июньском лесу. Никто не ожидал, что генерал не только признает, что разговор на повышенных тонах имел место (впрочем, глава СК подчеркнул - "это был овраг"), но и принесет публичные извинения изданию. Однако, похоже, что решение Муратова поставить точку в громком скандале удивило журналистов не меньше.
Беспрецедентная "мировая"
Расследования – причем не самого инцидента, а его мирового соглашения, потребовал журналист "Эхо Москвы" Матвей Ганапольский. "Что означает Муратов и Бастрыкин пожали друг другу руки и сказали, что конфликт исчерпан?" – возмущается он. - "Что это значит?! Мы сутки требовали объяснений от Следственного комитета, который нагло молчал. Мы подписывали письмо от хартии журналистов, наши журналисты пикетировали СКП, их сажали в автозак! И вдруг "пожали руки"??? Я сегодня в эфире звонил в СКП и требовал ответа, а там бросали трубку! Я хочу знать, так кто кого кинул, кто врал?! Были ли угрозы? Возили ли человека в лес? Кто лгал - Соколов или Бастрыкин? Кто-то ведь лгал, и это нельзя закрыть рукопожатием. То, что было до этого - чудовищно, но эта "мировая" беспрецедентна. Я хочу знать, кто кого использовал. Если использовали меня и моих коллег для решения каких-то закулисных вопросов, то пусть никто в дальнейшем не ждет лично от меня никакой поддержки. Это "замирение" требует объяснений!!!".
Некоторое непонимание, такое окончание инцидента, вызвало и у генерального директора информагентства "БалтИнфо" Елены Гусаренко: "Учитывая, какую политику по отношению к власти проводила в последние годы "Новая газета", тот факт, что Муратов пошел на примирение, вызывает удивление. Мне кажется, в интересах всего журналистского сообщества стоило бороться до конца. Но, если самого Дмитрия Муратова такая ситуация устраивает, то не нам его судить. Поначалу он сделал все правильно. Когда в адрес журналиста звучат угрозы – такую информацию нужно придавать огласке".
Война за мир
Тем не менее, большинство журналистов полагают, что примирение с Бастрыкиным – это все же лучший вариант развития событий. "То, что Муратов пошел на примирение с Бастрыкиным – это очень правильный поступок, - полагает спецкор петербургского бюро радио "Свобода" Виктор Резунков. - Ведь, если есть возможность не доводить дело до серьезных последствий, то этим надо пользоваться. Это был неравный бой между журналистами и Следственным комитетом. И очень хорошо, что все это мирно разрешилось. Другой вопрос, какие будут у этой истории последствия. Ведь о неподобающем поведении Бастрыкина говорят уже во всем мире. И, по идее, он должен уйти в отставку. Тут надо следить за реакцией Путина – оставит он Бастрыкина, как своего старого приятеля на посту или нет. Если реакция последует, то Путин, тем самым, распишется в своей вине. И "Новой газете" этого не простят".
Муратов выбрал единственно-правильную тактику действий, отмечает Резунков. "Он проявил мужество, защищая жизнь своего журналиста, - считает он. - Соколов не зря уехал из России, его действительно могли "грохнуть". В такой ситуации нужно всегда поступать как Муратов и Соколов: сначала требовать извинений лично, а потом, если тебя пошлют туда, куда они обычно посылают, придавать дело гласности".
Согласен с этим и Сергей Балуев, главный редактор журнала "Город 812": "Мне кажется, что конфликт завершился очень разумно. До того, как дело придали огласке, была недельная заминка – тогда редакция "Новой газеты", видимо, пыталась договориться о мирном разрешении вопроса со Следственным комитетом. Когда же этого не получилось, конфликт начали освещать во всех подробностях. В такой ситуации так и нужно действовать – сначала пытаться решить все полюбовно, а если не получается, то надо разворачивать масштабную кампанию в СМИ".
На стороне Дмитрия Муратова - и Андрей Шамрай, генеральный директор "Эксперта Северо-Запад" и председатель петербургского отделения "МедиаСоюза": "Мне кажется, в том, что эта история так разрослась, виноват руководитель Следственного комитета и люди, которые в ведомстве должны отвечать за связи с общественностью. И должны были сразу отреагировать на сложившуюся кризисную ситуацию. А произошедшее – не что иное, как следствие того, что силовики недооценили возможности прессы". Шамрай делает интересный вывод – история будет уроком для всевозможных представителей власти. Из которого следует - "нельзя брать на такие ответственные должности неподготовленных специалистов, в частности -друзей, братьев, сестер и жен. "В ходе конфликта Муратов заботился, в первую очередь, об интересах своих сотрудников. И, если он поднял шум, то на это были свои веские причины, - подчеркивает Шамрай. - Если такой конфликт возникает, то, в первую очередь, его нужно сделать публичным. Это может спасти от неправильного развития событий. Кроме того, оппоненты сразу поймут свою ошибку - ведь обсуждать скандал будут повсеместно".
Похожая позиция по этому поводу и у замдиректора Агентства журналистских расследований Евгения Вышенкова. "Если что-то закончилось миром, а не мордобоем - это уже хорошо, - подчеркивает он. - Первая реакция у Дмитрия Муратова была вполне понятная – предать историю гласности. Он написал обличительное открытое письмо и, конечно, за этим сразу последовал скандал. В свою очередь, реакцией обвиняемой стороны было молчание. Дальше Муратову, я думаю, начали звонить люди из самых высших инстанций и просить пойти на компромисс. Вероятно, он на это согласился. Мне кажется, нет таких людей, которые бы отказались уладить такую ситуацию, и стояли бы на том, чтобы обидчика уволили". Я сам лично знаком с Бастрыкиным – он безобидный и очень приятный человек, отмечает Вышенков. "История с Соколовым служит хорошим примером того, что журналисты как столичные, так и провинциальные, начали терять чувство юмора и стали слишком серьезно относиться к себе, - считает он. - Если бы мы сейчас стали придумывать лозунг для нашей профессии, ничего, кроме "Журналистика – это самая опасная профессия", мы не придумали бы. Но это не так. Журналистика – это самая безопасная профессия. Самая опасная профессия – это воркутинский шахтер".
И все-таки, по словам Вышенкова, в подобной ситуации он действовал бы иначе. "Я не писал бы письмо, а попытался без огласки поговорить с людьми и решить ситуацию, не вынося подробности на поверхность, - отмечает он. - Если же эта встреча не удалась бы, то другой вариант – это собрать некоторое количество журналистов и договориться с ними, чтобы имя того человека, который совершил по отношению к корреспонденту какую-нибудь гадость, больше ни в одном СМИ не появилось. И тут нужно до конца стоять".
Но самый лучший способ в такой ситуации – перевести все в сферу юмора, заключает журналист. "Любая власть вытерпит и положительную, и отрицательную информацию о себе, но смех ни одна власть терпеть не будет", - резюмирует Вышенков.
И Вышенков прав. Появившийся в начале скандала в русскоязычном сегменте Twitter хэштег #всеВлес, похоже, привлек не меньше внимания к конфликту, чем информация в прессе: "Говорят, плохая примета ехать ночью в лес... С Бастрыкиным...", "Увеземвлес.рф - официальный партнер Следственного комитета РФ", "Председатель СКР Александр Бастрыкин выступил против вырубки Химкинского и Цаговского лесов, "Мне же негде будет работать!" - возмущается он". Такие лозунги в минувшие дни обитатели Рунета придумали для руководства СК.
Пикетчики - не осуждают
Особняком в этой истории стоит мнение участников одиночных пикетов, которые вышли к зданию Следственного комитета с плакатами в поддержку Сергея Соколова и “Новой газеты”. Основные дискусии относительно исхода медийного конфликта развернулись в Facebook, где была создана группа в поддержку Сергея Соколова.
"Ребят, Муратов перед собой ставил три задачи: безопасность Соколова, безопасность журналистов, которые работают на Кавказе и личные извинения Бастрыкина, - объясняет сотрудник "Новой газеты" Ирина Гордиенко. - Все три пункта Бастрыкин принял сразу и безоговорочно. Неужели, когда стороны подписывают договор о мире, при чем далеко не равные стороны, одна сторона должна настаивать на войне?".
Организатор пикетов в поддержку Соколова Ольга Алленова свое мнение высказала в авторской колонке на страницах газеты "КоммерсантЪ": "Мы хотели, чтобы Соколов вернулся на родину. Чтобы нашим коллегам дали нормально работать. И поэтому все, кто в тот день пикетировал здание СК, результатами встречи Муратова и Бастрыкина остались довольны. Я специально просмотрела блоги всех моих коллег, которых видела на пикетах. Ни одного слова осуждения в адрес Муратова".
А вот коллеги, которые пришли на пикет "по работе" и категорически не взяли ни одного плаката (даже когда им предлагали), а также коллеги, которые вообще не пришли в этот день на пикеты, теперь громко возмущаются тем, что исход у этой истории не такой, какого они ждали, отмечает она.
К единому мнению по поводу решения Муратова в группе участников акции протеста так и не пришли. Сейчас там активно обсуждается другая тема - не была ли история с Соколовым просто прикрытием, чтобы сместить Бастрыкина.
”Все, кто знает Соколова и Муратова, понимают, что эти люди никогда не стали бы участвовать в политических разборках, - подчеркивает Алленова. - То, что ребята из "Новой" рассказывают про эту беседу в "леске", просто ни в какие рамки не укладывается. Но даже если журналист не знает Соколова и Муратова, ему все-таки, наверное, не стоит намекать на то, что их используют в войне ведомств и не бросаться спасать Бастрыкина".
"Послушай, Оль, дело не в том, как там обстоит дело на самом деле, - возражает ей Victor Nekhezin. -Не вижу ничего криминального в том, чтобы предположить, что "Новую Газету" могут использовать. Вопрос в минимальном доверии словам коллег. Если предположить, что Муратов не лжет - значит, был повод для проявления цеховой солидарности, и именно в адрес СК. Продолжать или нет - это сложный вопрос. Надо отдавать себе отчет, что пикеты - это символический акт, и какой бы ценностью он не обладал, от продолжительности акции эта ценность меняется не сильно".